«Это не джаз» — подобные споры не утихают с самого начала истории этой музыки. Для отцов-основателей типа Луи Армстронга бибоп был просто отвратителен, они говорили что это даже не близко к джазу. Сейчас бибоп — это стандарт, которым обязаны владеть выпускники учебных заведений. А приверженцы бибопа и его производных точно так же утверждают, что новый джаз — это не джаз.
Не так давно Брэнфорд Марсалис сказал в своём интервью, что Роберт Гласпер и Камаси Вашингтон — не джазовые музыканты. Гласпера это очень сильно задело, о своей обиде он написал целый пост в своём инстаграме, что вызвало сильный резонанс в западном джазовом сообществе. Но при этом все пианисты уже досконально знают игру Гласпера, уже всё снято до ноты и играется повсеместно. То есть становится стандартом.
А музыка не стоит на месте, музыка всё время ищет новые пути. Всегда появляются музыканты, которые давно пресытились всем, что существует. И они пытаются сделать то, чего ещё не было. Разумеется, что оно звучит «не так», непривычно, потому что наш мозг не находит шаблона, с которым это можно сопоставить. От этого диссонанса и начинается негодование. Оценивать новое с позиции существующего — это древняя история, и она всегда выглядит одинаково: «Раньше было лучше».
Но разве нельзя вместо этого принять созерцательную позицию, безоценочную, как это делают буддисты? Ведь музыка такова по своей сути — она просто происходит и ты просто слушаешь. Это самый настоящий Дзен. И при таком мышлении открывается совершенно другая реальность.
Джаз вот уже больше 100 лет двигает музыку вперёд, идёт на пике, открывает нам такие глубины, которые мы и вообразить не могли раньше. Он уже давно не является стилем или жанром музыки. Это целая философия, причём уже не только музыкальная, но и жизненная, общечеловеческая. Разве не в разрыве шаблонов заключается главная идея джаза?
